Jun
24
Москва в эти дни
June 24, 1941 | Комментировать |
Когда над Москвой, над всей страной, над миром прозвучал спокойный и ясный голос товарища Молотова, произошла мгновенная мобилизация воли, чувств, энергии миллионов советских людей. Великий гнев и готовность к отпору выжгли из сознания все, что может помешать делу обороны и нашей победе над врагом. Все мелкое, повседневное, будничное отлетело прочь, осталось по ту сторону дня, который история не забудет,— 22 июня 1941 года.
Я слышал, как человек, стоявший у репродуктора на Советский площади, сказал:
—У меня такое чувство, как будто Молотов обращался именно ко мне, говорил со мною. Я спрашиваю себя: чем ты сегодня же, сейчас же начнешь помогать родине, армии, фронту?
Ему ответили:
—Такое чувство у всех!
Кто-то добавил:
—Эта война обявлена Гитлером мне, тебе, ему,— каждому из нас! Где бы мы ни были, пусть далеко от фронта, все мы — бойцы! Так должно быть и так будет. И тогда Гитлер сломает себе шею. Понимаешь? Мы раздавим его!
Люди на улицах говорили:
—Жаль, что сегодня воскресенье. Немыслимо ходить вот так, без дела. Нужно позвонить на работу, может быть, там собрались, ждут меня.
И звонили, и сами приходили к заводам, спрашивали: можно ли стать к станкам? Так было на заводе имени Ильича. После того, как Москва прослушала речь Молотова, к заводу стали стекаться группы рабочих. Их было много. Они заявили: «Мы здесь, мы готовы! Мы хотим приступить к работе!» Им отвечали, что в этом нет надобности, выходной день остается выходным днем. Но те, что пришли, так и остались на заводе. Они не могли, просто не могли в такой день сидеть дома. Одни занялись организацией светомаскировки в цехах, другие настояли на своем и стали к станкам, третьи отправились по соседним домам и кварталам, беседовали с жильцами, с домашними хозяйками, выясняли, знают ли в каждом доме, в каждой квартире, в каждой семье, как нужно вести себя во время войны, чтобы помочь армии, государству, народу.
—Прежде всего — спокойствие и организованность.
И так всюду, по всей Москве. Как будто каждый всем опытом своей жизни готовился к этому дню, первому дню войны с вероломным врагом. Выявились громадные запасы энергии, творящей победу. Сразу нашлись сотни, тысячи людей, способных спокойно, незаметно, скромно, без всякой взвинченности и аффектации творить нужное, важное для родины дело.
Каждый дом готов стать крепостью самозащиты.
Люди разного возраста и разной профессии, рабочие, инженеры, учителя, врачи, студенты взяли на себя работу по охране порядка и наблюдению, вошли в состав аварийно-восстановительных групп, противохимических, медико-санитарных, противопожарных звеньев. Подростки стали связными. Все это — в первые же часы войны.
В глазах у каждого читаешь вопрос:
—Чем еще я могу быть полезным?
Великое чувство общности, единства, слитности охватило всех. В одном из дворов на 2-й Мещанской, где собрались на крыльце пожилые женщины, вероятно, домашние хозяйки, одна сказала:
—Не могу сидеть без дела. Пусть поручат что угодно, хотя бы ночное дежурство по дому. Мне вот все кажется, что мы с вами — тоже частица армии. И от тебя, и от меня, от каждой из нас зависит победа, соседки!
И тут же эта женщина стала деловито объяснять, как улучшить светонепроницамость окон в часы затемнений.
—Щели остаются чаше всего по краям окон. Через них свет и сквозит. В комнате незаметно, а с улицы видно — брезжит слегка, штора неплотно прилегает к окну. Не углядишь, а городу — вред и опасность. Все думаю, что сделать, чтобы этого не было. А ведь простая вещь,— прямо на стекла, ближе к краям окна, можно наклеить полоски темной плотной бумаги. Если даже шторка отстанет слегка, свет на улицу не проникнет.
Молодые девушки иа улицах спрашивают командиров:
—Скажите, что нужно сделать, куда обратиться, чтобы нас отправили на фронт?
Командиры отвечают:
—Не нужно, не обращайтесь ни к кому с такой просьбой. Полезное дело вы можете делать и здесь, в Москве, в своем районе, в своем доме. И тогда мы скажем вам спасибо.
И девушки это поняли. Они найдут себе дело здесь, в тылу. И нашли. Нашли в тот же день. Теперь мы видим их всюду, где, нужна помощь расторопных, сообразительных, стремительно действующих людей. С противогазами через плечо, с повязками и значками Красного Креста они стоят на посту у газоубежищ, держат связь с боевыми командами противовоздушной обороны, учатся оказывать первую помощь пострадавшим от налета вражеской авиации.
Война никого не застала врасплох. Враг просчитался. Он собирался поразить нас неожиданным, внезапным, злодейским ударом. И наткнулся на страну, твердую, как гранит. Мы навсегда запомним Москву в эти дни. Никаких признаков растерянности перед лицом грозных событий. Весь город — это сгусток энергии, разумно направленной, нарастающей с каждым днем. Улицы и площади, как и всегда, оживлены. Все так же широко и гостеприимно открыты ворота Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, двери кинематографов и театров. Как обычно, работают столовые, рестораны, кафе, по-прежнему бесконечен поток автомобилей, трамваев, автобусов. Только чаще слышатся на улицах боевые песни и по-военному четкий, слитный звук шагов,— идут, построившись колонной, осоавиахимовские отряды, идут люди, готовые во всеоружии встретить и мгновенно ликвидировать любые трудности военного времени.
Е. КРИГЕР.
«Известия», Москва, 24 июня 1941 года