Jun
25
В ЦАРСТВЕ ТЕРРОРА И БЕСПРАВИЯ
June 25, 1941 | Комментировать |
Террор фашистских оккупантов в Польше. Поляки, заключенные в одном из концентрационных лагерей роют под наблюдением фашистских палачей могилу для своих растрелянных товарищей. (Американский журнал «Лайф»).
—На примере польского генерал-губернаторства,— заявил недавно гитлеровский генерал-губернатор Франк,— можно видеть, что представляет собой новый порядок, который несет миру германский фашизм.
Что же представляет собой этот «новый порядок», в котором Франк готов видеть прообраз будущего мира?
Германский фашизм принес с собой в «генерал-губернаторство» не только еще больший голод и нищету, но и неслыханное бесправие, террор, животную расовую ненависть.
Выступая с речью на торжествах, устроенных германскими фашистскими властями в Познани в годовщину установления там германской власти, гитлеровский наместник-палач Грайзер заявил:
«От поляков надо держаться как можно дальше, не проявляя к ним никакого сочувствия… Смешанные браки недопустимы: немец — господин в этой стране, поляк же — слуга. Немец — полноправный гражданин, поляк находится под протекторатом… Поляки сейчас оказывают все большее сопротивление. Они ленивы и не хотят работать».
Это различие между «господами» немцами и рабами-поляками проводится последовательно и повсеместно. В районах и домах, где проживают немцы, поляки не имеют права селиться; для немцев существуют специальные железнодорожные вагоны и автобусы. Даже кинотеатры разделены на «чистые» и «нечистые», т.е. для немцев и поляков раздельно. Захватчики повсюду создали центры «германской жизни»: немецкие дома, немецкие театры, кафе, гостиницы и т.д. На дверях многих домов, магазинов, ресторанов в Варшаве, Люблине, Лодзи и других городах можно видеть надписи: «Вход полякам воспрещен» или «Для поляков вход только через черную дверь».
«Франкфуртер цейтунг», рассказывая об этих «подвигах» завоевателей, свидетельствовала недавно:
«По распоряжению начальника Варшавского округа, в Варшаве создан особый немецкий район, где должны поселиться все проживающие и работающие в городе немцы. Полякам запрещено селиться в этом районе. Начальник округа оставляет за собой право вводить дальнейшие запрещения и ограничения места жительства для поляков».
Как сообщает корреспондент американского журнала «Лайф», в городе Кутно германские власти вывесили объявление, которое гласит:
«Поляки, которые отказываются снимать шляпу перед каждым немцем, носящим военную форму, должны быть арестованы и посажены в тюрьму».
Еще тяжелее живется полякам в прежних западных районах Польши, которые включены в состав собственно Германии и не являются, таким образом, частью «генералгубернаторства». Берлинский корреспондент шведской газеты «Сосиалдемократен», описывая свои впечатления от поездки в Познань, пишет:
«Не только на окнах ресторанов и магазинов, но даже на окнах трамваев наклеены плакаты: «Вход разрешен только немцам». В железнодорожных поездах имеются специальные купе для поляков. Даже над входом в рестораны самого худшего разбора и то вывешены объявления: «Полякам вход воспрещается»… Я имел возможность беседовать с несколькими польскими рабочими. Нерешительность и боязливость, с которой высказывались поляки, их страх перед германскими властями бросались в глаза. Они не осмелели даже тогда, когда узнали, что беседующий с ними — не немец. Как видно, они не решались откровенно говорить, опасаясь провокации».
Для еврейского населения Польши германские фашисты установили режим, перед которым бледнеют все ужасы средневековья. В Варшаве, Люблине и других городах сотни тысяч людей согнаны в гетто — кварталы, окруженные колючей проволокой и охраняемые часовыми. Эта часть населения обречена на вымирание.
С первого же дня установления господства германских фашистов вся их политика была направлена на физическое и экономическое уничтожение польского народа, его языка, культуры и обычаев. Как сообщают иностранные корреспонденты, побывавшие в Польше, памятники великого польского поэта Мицкевича в Варшаве и Кракове разрушены немцами. Такая же участь постигла памятники других писателей и поэтов польского народа. Улицы, названные в честь польских писателей и ученых, переименованы. Культурная жизнь замерла. Университеты и библиотеки закрыты. Десятки тысяч книг сожжены и уничтожены. Большинство театров не работает.
Германские власти, нуждающиеся в дешевом рабском труде, принудительно отправляют на сельскохозяйственные и другие работы в Германию сотни тысяч польских юношей и девушек. Нечего и говорить, в каких условиях приходится работать полякам-батракам у германских кулаков. Ведя упорную борьбу против человеческого отношения к польским рабочим со стороны германских рабочих и крестьян, фашистская печать не перестает указывать на необходимость относиться к полякам, как к представителям «низшей» расы. Недавно газета «Нейсте нахрихтен», выходящая в Мюнхене, опубликовала следующее наставление германским домашним хозяйкам, имеющим польскую прислугу. Газета пишет:
«Германские домашние хозяйки должны помнить, что польская женщина является дочерью народа, единственное назначение которого состоит в услужении другим… Родители обязаны вменять своим детям, что горничная-полька это существо, стоящее ниже их самих».
Иностранная печать опубликовала недавно ряд писем, полученных родителями в Польше от своих дочерей, посланных в Германию. Эти письма свидетельствуют о том, что большое количество польских девушек было послано германскими властями в солдатские лагери и в публичные дома для германских солдат.
Германский фашизм жестокой рукой проводит политику онемечивания бывших западных областей Польши. С этой целью почти все польское население было насильно выселено в «генерал-губернаторство». Очевидец переселения, описывая его в английской газете «Дейли телеграф энд морнинг пост», рисует следующую картину:
«Отправка происходила в морозные дни, когда термометр показывал 30 градусов мороза… Целые улицы опустели в каких-нибудь несколько часов. Матери были отделены от своих детей, из которых многим было всего несколько месяцев от роду. Мужчины, женщины, дети — все вместе были погружены в товарные вагоны по 50—60 человек в каждом. Вагоны были запломбированы и люди,— многие без пищи и воды, дрожащие от холода,— отправились в путь, который продолжался 5—6 дней.
Когда по прибытии на место назначения вагоны были открыты, оказалось, что около половины людей умерло в дороге от холода и истощения. У многих из оставшихся в живых были отморожены конечности».
Американский журнал «Ливинг эйдж», рассказывая о жизни в «польском генерал-губернаторстве» со слов очевидца, пишет:
«Жизнь в условиях германской оккупации поистине ужасна. Все время испытываешь чувство щемящего голода. Зимой этому еще сопутствует холод, так как топливо почти отсутствует. Достать что-нибудь съедобное почти невозможно. Масла нет. Нет также ни маргарина, ни жиров, ни рыбы, ни фруктов. Мясо является большой редкостью. За шесть месяцев мне удалось получитьтолько фунт мяса… Мыло стало роскошью».
Малейшие попытки проявления недовольства жестоко подавляются захватчиками. Тысячи поляков были казнены и замучены гестапо только по одному подозрению в том, что они противятся установлению «нового порядка». Десятки тысяч поляков брошены в концентрационные лагеря, где они подвергаются нечеловеческим пыткам и издевательствам.
«Манчестер гардиан» следующим образом описывает режим в этих лагерях:
«Заключенные работают по 16 часов в день с перерывом только на полчаса для принятия скудной пищи. Им не позволяют ни отдыхать, ни снимать тюремную одежду, в которой они обязаны ложиться спать. Сам по себе подобный режим должен быть смертельным для физически более слабых. К этому, однако, надо прибавить садистские пытки, которые применяют штурмовики к заключенным без всякой причины. Чаще всего применяемая пытка заключается в том, что штурмовики направляют на заключенного мощную струю воды из брандспойта. С особым удовольствием они направляют струю воды в лицо несчастного заключенного. Эта пытка часто применяется зимой. В этих случаях жертву оставляют на улице на холодном ветру и морозе. Немудрено,что многие из них замерзают насмерть… Других бросают о каменные стены, ездят на них верхом до тех пор, пока заключенный не падает от истощения, и т.д. и т.п.».
Так выглядит «новый порядок», который кровавый гитлеровский режим принес не только одной Польше, но и Чехо-Словакии, Югославии, Бельгии, Голландии, Норвегии, Греции и другим оккупированным странам.
«Известия», Москва, 25 июня 1941 года