Nov
10
Рассказ защитника Зимнего Дворца.
November 10, 1917 | Комментировать |
Мы помещаем следующий рассказ одного офицера, принимавшего деятельное участие в защите Зимнего Дворца.
—Как только я узнал о происходящих событиях, я счел своим долгом явиться в Зимний Дворец и предложил свои услуги Временному Правительству.
Это было приблизительно около 12 час дня 25-го октября. В Зимнем дворце мне бросилось в глаза полное отсутствие распорядительности, несмотря на то, что тамь имелось довольно много воинских частей: три казачьих сотни, несколько школ прапорщиков, женский батальон, группа ударников и еще несколько мелких частей. Была между прочим, батарея с 6-тью орудиями Михайловского артиллерийского училища и один броневик, под названием “Ахтырец”, который расположился у входа в главных воротах Зимнего дворца. Впрочем, настроение у команды этого броневика было нейтральным,— команда заявляла, что она присутствует здесь для охраны Зимнего дворца, как художественной ценности — и только.
Днем было получено сведение о том, что восставшими войсками занята телефонная станция. Я предложил устроить разведку и с группой юнкеров Инженерной Школы прапорщиков ко главе мы отправились. К сожалению, занять телефонную станцию нам не удалось, т.к. около нее находились броневики, с которыми мы естественно ничего не могли сделать. Расставив караул на прилегающих улнцах, мы на продолжение двух часов имели возможность установить контроль. Нами было задержано несколько автомобилей и отправлено в Зимний дворец, причем, задержанные ими разоружались. По неизвестной причине, вдоль улицы началась стрельба, показались части войск, и мы в виду нашей малочисленности, решили вернуться в Зимний дворец.
Здесь нас осведомили о смене Полковникова и о замене его Пальчинским.
Начальником охраны Зимнего дворца был назначен полковник Ананьев. Это произошло приблизительно между 5-тью и 6-тью часами вечера.
Сведения, поступившие в Зимний дворец о том, что он со всех сторон обложен, сильно повлияли на многие находившиеся там воинские части. Благодаря приказу какого-то самозванного комиссара и благодаря малодушию командира батареи Михайловского Артиллерийского училища, батарее было объявлено, что начальником училища отдан приказ о том, чтоб батарея покинула Зимний дворец и вернулась в училище. Несмотря на пререкания, большая часть юнкеров и 4 орудия покинули Зимний дворец. Нам удалось задержать только 2 орудия и мы их установили на баррикаде, сооруженной во дворе у главных ворот, причем материалом для баррикады послужил довольно большой запас сложенных там дров. Баррикада была построена нами по всем правилам военного искусства.
Наступила темнота, и вот началась всем известная пальба холостыми снарядами с крейсера “Аврора” и еще откуда то, и это сильно повлияло на настроение гарнизона Зимнего дворца. Как раз в это время выяснилось, что запасы продовольствия в Зимнем дворце очень велики.
К 10 часам вечера ушла большая часть школы прапорщиков Северного фронта. Казалось бы, что уход этих частей должен был бы отразиться на других, но случилось как раз обратное. Настроение приподнялось, стало бодрым, особенно стойко вела себя инженерная школа прапорщиков, геройски вел себя также женский батальон.
Временное Правительство все время находилось в контакте с фронтом, с которым оно сносилось по прямому проводу, и вот между 11-ю и 12-ю часами, я не помню точно, нам было заявлено что с фронта идут подкрепления, и что нам необходимо продержаться 24, максимум 48 часов.
Надо отметить то удивительное настроение, которое было у этого гарнизона, никто из нас не желал кровопролития. На выстрелы нападающих мы отвечали возможно реже.
К этому времени, однако, ввиду нашей малочисленности и того, что, благодаря этой малочисленности, мы, как оказалось, не везде расставили караулы там, где это было необходимо, в Зимний дворец стали проникать небольшие группы красногвардейцев. Впервые появились они через лазаретное помещение, и это вполне понятно, т.к. среди лазаретных солдат давно уже замечалось желание войти в контакт с осаждающими. До той поры, пока группы красногвардейцев были немногочисленны, мы их разоружали, причем разоружение совершалось по-семейному, без всяких столкновений.
Однако, красногвардейцев становилось все больше и больше, появились матросы и солдаты Павловского полка — началось обратное разоружение юнкеров, причем таки оно совершалось довольно мирным путем.
Для переговоров в Зимний дворец прибыл комиссар военно-революционного комитета Шидловский. Несмотря на все его обещания, что во время переговоров никаких наступательных действий не будет, как раз во время этих самых переговоров в Зимний дворец проникли большие массы красногвардейцев, матросов и павловцев и и т.к. мы не желали кровопролития, нам пришлось сдаться.
(“Раб. Газ”).
«Свободная Сибирь», Красноярск, 10 ноября 1917 года