Oct
28
О том, как большевики украли справедливый мир.
October 28, 1917 | Комментировать |
Триста восемьдесять два большевика съехавшихся из разных мест России и назвавшие себя съездом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, единогласно постановили опубликовать «декрет о мире», написанный Лениным, Троцким, Урицким и К°.
Документ, открывающий новую историческую эру, объявляет: «Рабочее и крестьянское правительство, созданное революцией 24—25 октября и опирающееся на Советы Р.,С. и Кр. Депутатов, предлагает всем воюющим народам и их правительствам начать немедленные переговоры о справедливом демократическом мире».
Поистине, «тут все есть, коль нет обмана!»
Ленин торопится сдержать данное им петроградскому гарнизону обещание «немедленного мира» и, не дожидаясь даже составления нового «правительства», не говоря уже об его признании, от лица собравшихся на съезд большевиков обращается к «правительствам воюющих стран».
Ленин может теперь умыть руки. Все от него зависящее сделано. В декрете слово «немедленно» употребляется несчетное количество раз. Верноподданные г-на Ленина обязуются верить ему на слово.
Но как же, в таком случае, быть с социалистической, всемирной революцией, с лондонским, парижским и т.д. переворотами, обещанными Лениным в первой своей речи, как быть с миром через головы правительств и на бездыханном трупе поверженного в прах капитала?
Ведь г-да Ленин и Урицкий не хотят мира «во что бы то ни стало», они хотят во что бы то ни стало социалистического мира, хотя бы для этого пришлось еще десять лет вести революционно-социалистическую войну против всего мира?
Они, действительно, повторяют в своем декрете (кто автор?), что мир должен быть «демократическим» и «справедливым» и что все «малые и слабые народности», входящие в состав «больших и сильных», должны быть освобождены.
Г-да Ленин, Урицкий и их друзья при этом прибавляют, что для них «все равно» — выражены ли желания этих малых народностей «в печати, в народных собраниях, в решениях партий или в возмущениях и восстаниях против национального гнета».
Независимо от способов выражения их воли и независимо от того, когда они были порабощены и где они находятся, — в Европе или за океаном, — все народности должны быть немедленно освобождены.
Эльзас-Лотарингия, Индия, Ирландия, Полинезия, Сандвичевы острова, африканские негры и австралийские папуасы, малайцы, индо-китайцы и другие народности могут быть спокойны за свои судьбы. Ленин не сложит оружия до тех пор, пока всем им не будет дарована свобода.
Так ли, однако? И нет ли тут обману?
Есть, и очень большой!
В двух строчках декрет наших робеспьеров уничтожает все эти фантастические завоевания, все эти воздушные замки, придуманные ими для приманки малайцев и папуасов.
Читайте и любуйтесь ловкостью рук дипломатов от большевизма!
«Вместе с тем правительство заявляет, что оно отнюдь не считает вышеуказанных условий мира ультимативными (обязательными), т.е. соглашается рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной».
Для начала переговоров «декрет» предлагает «немедленно» заключить перемирие на 3 месяца. Со своей стороны он немедленно объявляет уничтоженными все «аннексии», когда бы то ни было совершенные «великороссами».
К сожалению, Ленин и Урицкий не говорит, распространяется ли эта отмена аннексий на время до образования Московского государства, на эпоху борьбы с татарщиной и на удельновечевой период…
В их «декрете»,— как мы сказали уже,— все есть, коль нет обмана. Чего хочешь, того и просишь!
Угодно вам «справедливого демократического мира», с уничтожением власти капитала и т.д.— извольте воевать год, два, три года, пока не произойдет всемирное восстание рабочих.
Хотите «немедленного» мира? Извольте! Большевики согласны рассмотреть «какие угодно условия мира».
Какие угодно? Хотя бы «похабные», как сказал один из ваших?
Большевики, объявившие бойкот социалистической стокгольмской конференции, согласны встретиться с представителями империалистических правительств и для этого назначают своего представителя в «нейтральную страну».
Но кто с вами будет разговаривать о мире? Вы торопитесь обнародовать ваш «декрет», вы именуетесь «рабочим и крестьянским правительством», а, между тем, вы еще не знаете, признало ли вас население даже ближайших к Петрограду городов и деревень. Но и этого мало: не признала вас и петроградская городская дума, избранная всеобщим избирательным правом. Тем более не признает вас никто в Европе,— ни правительства, ни народы, ни социлистические партии, потому что вы захватили власть военной силой в самой свободной из демократий. Захватив штыками власть, вы сможете удержаться лишь при помощи террора и «железной рукавицы».
Вы обещаете немедленно опубликовать договоры с союзниками. Думаете ли вы, что после этого союзные правительства войдут с вами в переговоры? Ведь вы обращаетесь ко всем правительствам. Почему же вы заранее, не переговоривши с ними, собираетесь рвать с союзными правительствами? Вы начинаете свою деятельность с прокламации, обращенной без адреса «ко всем», и думаете, что «все» сразу согласятся заключить с вами мир?
И, в конце концов, скажете ли вы, наконец, прямо, без увертов, вы, захватившие власть, вы, надевающие намордник на социалистическую печать,— посмеете ли вы сказать, наконец, правду прямо?
Собираетесь ли вы воевать до тех пор, пока не будет во всем мире сломлена сила капитала, пока в Лондоне, Париже, Берлине и Вашингтоне не захватят государственной власти вооруженные рабочие, как этого хочет Ленин, или вы согласны мириться немедленно на каких угодно условиях, хотя бы похабных… как этого хочет, быть может, гражданин Урицкий?
И посмеете ли вы прямо сказать солдатам, что ваш новый министр иностранных дел Троцкий не сможет дать им немедленного мира, даже если он согласится на мир позорный, на мир унизительный, на мир империалистический и разбойничий?
В. СУХОМЛИН.
«Дело народа», Петроград, 28 октября 1917 года