Feb
1
Что решает украинская улица?
February 1, 2014 | 1 Comment
Сейчас, когда на Украине кипят нешуточные страсти, и противостояние между сторонами остаётся очень острым, в интернете активно обсуждается правомочность тех методов, которые применяют определённые радикальные силы в центре Киева и в некоторых городах страны. Неминуемо начинает обсуждаться вопрос о власти, который является довольно сложным для понимания неподготовленного человека. И дело тут вот в чём. В Конституциях разных демократических стран, в том числе, в Конституциях Украины и России есть статьи, устанавливающие источником власти в государстве народ, который может осуществлять свою власть как через полномочных представителей, так и непосредственно.
На эту статью украинской Конституции (ст. 5) и ссылаются сторонники украинских радикалов. Вот, дескать, народ принял решение осуществлять свою власть непосредственно, вышел на площадь, а затем, наткнувшись на стену непонимания слуг народа, принялся наводить порядок силовым путём. В итоге такого словесного жонглирования получается, что нарушителями порядка являются силы, сформированные государством, а украинцы, бросающие в них бутылки с бензином и заставившие весь центр Киева баррикадами этот порядок восстанавливают.
Чтобы разобраться, в чём тут дело, нам нужно выяснить, что такое “народ” и что такое “непосредственное осуществление народом своей власти”.
Можно ли считать народом России население города Тамбова? Кажется, нет, это только малая часть народа России. Тем более нельзя считать народом людей, населяющих, например, улицу Рабочую города Кирсанова. Является ли народом 10 тысяч, сто тысяч или даже миллион человек страны с населением 50 миллионов? Ответ очевиден: нет, не является. А значит, эти тысячи или миллион человек не могут узурпировать для своей группы право называться народом и осуществлять власть от имени всего народа. Для непосредственного осуществления народом своей власти Конституциями демократических государств предусмотрены особые инструменты, называемые выборами и референдумами. В Конституции Украины это статья 69.
То есть формой непосредственной власти народа может быть, например, референдум, либо иные способы выражения своего мнения всем народом. Такие возможности намеренно ограничиваются законодательно. Для назначения референдума необходимо пройти определённые процедуры, его невозможно назначить по произвольному желанию человека или некой отвлечённой группы людей. Для чего это сделано? Для того, чтобы оградить государство и население страны от некомпетентных решений, которые нанесут вред государственной политике. Если бы референдум мог быть назначен произвольно любой группой людей, мы получили бы страну, не платящую налогов (а, значит, не имеющую государственного аппарата, в том числе и правоохранительных органов), уравнительную систему распределения внутреннего продукта (а, значит, отсутствие стимулов для развития экономики и, как следствие, её упадок), обобществление женщин (или мужчин, в зависимости от победившей точки зрения), и прочие блага цивилизации родоплеменного строя. Дело кончилось бы установлением законов кровной мести, собирательством кореньев и поддерживанием огня у входа в пещеру для защиты от диких зверей. Любые другие формы хозяйствования уже предусматривают некие уступки в области прав каждого члена общины в пользу повышения благосостояния всей общины в целом.
Некоторые восхищаются так называемым киевским вече, собирающимся 2-3 раза в месяц и выносящим свои (якобы) решения, которым затем следуют их представители. Называют это прямой демократией, то есть непосредственным осуществлением народом своей власти. Но с этим мы уже разобрались и поняли, что никакой прямой демократией такое волеизъявление не является. Что же это такое? Система, в которой государственные решения принимаются толпой, называется охлократией и характерна большей частью для неразвитых городов-государств феодальной и дофеодальных формаций. В такой системе решение принимается на основании того, кто громче кричит (не правда ли, похоже на киевские вече?). А громкость определяет на слух некий оратор, ставящий на голосование тот или иной вопрос. Понятно, что в ряде случаев и его интерпретация громкости может быть… весьма своеобразной.
Вот за такую систему сейчас ратуют киевские радикалы. Они, видимо, намерены заменить демократический институт выборов (даже несовершенных) таким вот кричаще-оруще-поджигающим голосом толпы и назначать себе царя с помощью площадных голосований — за майданом майдан. То есть, двигаться от демократического устройства государства XXI века к охлократическому X-XV веков.
Ну и напоследок. В соцсетях и на форумах сейчас нередко можно увидеть, как на Украине постулируется ни много, ни мало буржуазно-демократическая революция. Хочу пояснить.
Социально-экономическая направленность революции определяется её целями и задачами. В частности, буржуазно-демократическая революция характеризуется задачей перехода от феодального к капиталистическому способу производства, установлением демократических институтов управления государством вместо феодальных и приведением во власть представителей буржуазии вместо представителей феода.
Что же мы видим на Украине? Совершенно обратный процесс — демонтаж демократических институтов, разгул охлократии, никем не объявленные, но явно не экономические цели. То есть речь не идёт о социальной революции вообще. Можно было бы назвать сей процесс революцией политической, если бы было понятно, кто там дёргает за ниточки. Но и этот вопрос тоже исчез за пеленой тумана. О том, что происходит на Украине, мы можем судить только по внешним проявлениям, по методам проведения в жизнь своих неизвестных людям целей. И эти внешние проявления говорят нам, что мы имеем дело с попыткой неких сил ввести во власть своих людей посредством праворадикального бунта. И поскольку скрытыми или явными пружинами действий в политике являются экономические интересы, то очевидно, что передел власти осуществляется для последующего перераспределения собственности и рынков.
Улица решает!— радостно вопят на форумах диванные революционеры. Но не задаются вопросом: что именно решает улица?
Comments
1 Comment so far
Не часто с Вами согласен, но в этот раз Вы правы