Jun
5
Речь председателя тамбовской архивной комиссии И.И. Дубасова, сказанная в заседании 3 декабря (1885 г.)
June 5, 2014 | Comments Off on Речь председателя тамбовской архивной комиссии И.И. Дубасова, сказанная в заседании 3 декабря (1885 г.)
Настоящая моя речь к Вам, милостивые государи, будет немного запоздалая, но по существу своему и теперь, я полагаю, уместная.
25 октября сего года, в промежуток между предыдущим и настоящим заседанием, русское общество и русская наука понесли тяжкую и в некотором смысле едва ли заменимую утрату. Скончался незабвенный Н.В. Калачов, сенатор, ординарный академик по русской истории, автор и издатель многих капитальных исторических и историко-юридических сочинений и материалов, основатель Археологического института и губернских архивных комиссий. Я не буду вдаваться в подробное изображение светлой личности покойного трудолюбца, потому что своевременно это будет сделано многими лицами, более меня компетентными в данном вопросе. Здесь я вспомню в Вашем присутствии, милостивые государи, относительно Н.В. только о том, что я знал о нём непосредственно, лично. Эти свои воспоминания о знаменитом покойнике я приурочиваю к настоящему нашему заседанию между прочим потому, что сегодня со дня его кончины 40-й день, по уставам православной церкви, поминальный.
Моё личное знакомство с Н.В. Калачовым началось назад тому 2 года. Занимаясь в Московском архиве Министерства юстиции, я был представлен ему, как главному начальнику того архива, и сразу же привлечён был к нему всеми своими симпатиями вследствие той изящной простоты обращения, которая и потом всегда была его отличительной чертой в отношениях со мной, и, как я замечал, со всеми другими лицами, которые посильно и искренне желали под его руководством трудиться.
Впоследствии я убедился ещё в одной симпатичной и довольно резкой нравственной черте покойного академика, именно в чрезвычайной его энергичности. Н.В. Калачов постоянно был занят делом и не только не искал отдыха, но и старательно избегал его. Это была олицетворённая кипучая и неутомимая деятельность. Именно к нему можно было приложить известные слова апостола Павла: «Аще внешний наш человек тлеет, обаче внутренний по вся дни обновляется…»
В последний раз я виделся с Н.В. в июне настоящего года в Москве на панихиде в память графа Уварова. Н.В. собирался тогда в Кострому открывать архивную комиссию и в то время с крайним сожалением сообщал мне, что ему доктора велят ехать за границу, а ему между тем хотелось бы побывать не там, а во всех тех городах русских, в которых были открыты возлюбленные им архивные комиссии. И он потом говорил мне и о нашей комиссии с такой любовью, точно у него других дорогих интересов и не было…
Дорогая память почившего основателя нашей архивной комиссии да послужит нам постоянным стимулом для нашей дальнейшей деятельности на поприще разработки местного исторического и археологического материала. Думаю, что мы ничем так не почтим имени Н.В. Калачова, как искренним и усердным служением тому полезному и патриотическому делу, которому он беззаветно посвятил всю свою продолжительную жизнь.
Перехожу затем к очередным вопросам нашего собрания.
В настоящем заседании я опять обращаюсь к Вам, милостивые государи, со своими сообщениями по поводу моих сношений с московскими архивами. Наши московские материалы всё накопляются и накопляются, и таким образом, средства нашей комиссии для раскрытия прошлых судеб нашей родины увеличиваются.
Прежде всего предлагаю я Вашему вниманию три тетрадки-копии относительно строения города Тамбова в 1636 году. В данном случае ярко выступает перед нами энергичная личность первого тамбовского воеводы — Романа Фёдоровича Боборыкина, который вынужден был обстоятельствами вести упорную борьбу не только с местными физическими неудобствами и с татарами, но и со своими собственными нетчиками и беглецами с целью удержания тамбовских дворян и жильцов от побегов. В Тамбове введены были обязательные поручные записи, а ближних городов воеводам вменено было в обязанность на заставах беглецов ловить и отсылать к стольнику Роману.
Роман Фёдорович, видимо, горячо и умело вникал в интересы порученного ему края. Он заступался за местных бортников, и вообще, властно содействовал развитию зачинавшейся местной промышленности. Он принимал деятельные меры к заселению края вольными поселенцами из Воронежа, Ряжска, Михайлова и других городов. И вот, «слышечи про тамбовское городовое строенье и про всякие крепости и про добрую землю и про всякие тутошние угодья, поднялись с своих насиженных мест охочие люди» и потянулись в наш город…
Предлагаемый Вашему вниманию документ, милостивые государи, по моему мнению, настолько интересен, что лично я желал бы видеть его напечатанным в нашем журнале полностью.
Второй интересный документ, о котором я сейчас скажу, это местническая приказная ссора тамбовских воевод 1659 года Полева и Лихарева. Оба они, бросив приказные и всякие служебные дела, с увлечением стали унижать друг друга и перекоряться и хвалиться службами предков.
Каждая их челобитная приблизительно оканчивалась так: «И по тем, великий государь, случаям мне, холопу твоему, невместно быть меньши своего товарища… И тот род, государь, супротив нас — люди молодые и худые…»
Местническая распря наших воевод 1659 года кончилась в пользу Полева. А Василия Лихарева царь Алексей Михайлович повелел посадить на один день в тюрьму со строгим наказом: «А розни б меж ими, Полевым и Лихаревым, ни в чём не было, и Василию Лихареву и середние тамбовские люди в его пору».
Рукопись о местничестве тамбовских воевод, по моему мнению, для избежания утомительных повторений, следует напечатать в приложениях к нашему журналу не вполне. Это будет зависеть от усмотрения редактора наших журналов, господина правителя дел, которому самую рукопись я теперь же и передаю.
Обращаю Ваше внимание, милостивые государи, также и на копию относительно Тамбовского Казанского монастыря. Это просительная челобитная на царское имя старца Иосифа, основателя монастыря, которая свидетельствует о чрезвычайной монастырской бедности и об энергии старца Иосифа. Челобитная начинается так: «Царю и великому князю Алексею Михайловичу бьёт челом нищий твой богомолец Тамбова города новой пустыни старец Иосифище». Просьба старца была услышана, и от царского имени в 1666 году в Тамбовский Казанский монастырь прибыли следующие подарки: дорогильные и полотняные ризы, киндячные стихари и подризники, атласные и выбойчатые эпитрахили и разные церковные книги с малыми азбуками.
Челобитную тамбовского старца, мне кажется, следовало бы напечатать вполне… Да она и места займёт немного.
В царствование царя Фёдора Алексеевича в нашу сторону прислан был для валового и деревянного строенья и поправленья, стольник князь Михаил Фёдорович Шейдяков с товарищем князем Григорием Волконским. Обоим им приказано было о деле поговорить гораздо и помыслить накрепко. И действительно, экспедиция князя Шейдякова в наш край представляет событие чрезвычайно для нас важное. В нашу глухую сторону ехали точно во внутреннюю Африку и описывали там дотоле неизвестные московскому правительству города и сёла. Особенно глухи были у нас тогда местности по течению рек Битюга, Хопра и Дона. На первой из этих рек князь Шейдяков открыл даже целый старый город Раменье.
«А в том городе,— писал он,— вал большой земляной и ров глубокий, старый; а государевы ль люди в том городе жили или иноземцы, того за многими леты никто не упомнит».
Экспедиция князя Шейдякова завершилась усиленной колонизацией в наши степные места. В южные наши степи пошли разные бобыли, старцы, станичники и всякие служилые люди, и всем им даны были разные льготы: пашни и угодья, и свобода от всяких податей на 5 лет.
Рукопись об экспедиции князя Шейдякова довольно обширна. Тем не менее, я полагал бы возможным ввиду её исторической важности, по вопросу о местной колонизации, напечатать её сполна.
Если не теперь, то как-нибудь после можно напечатать и эту, предлагаемую мною, копию с жалованной грамоты на Добринское городище и деревню Боровую царя и великого князя В.И. Шуйского, один из тех материалов, которые уясняют историю нашего землевладения.
Сообщив эти свои краткие замечания, я покорнейше прошу господ членов нашей комиссии приступить к дальнейшим сообщениям. При этом имею честь доложить собранию, что двое весьма деятельных наших сочленов, Д.В. Ильченко и П.И. Пискарёв, не могли явиться в наше собрание, первый по службе, второй по семейным делам. Тем не менее, оба они прислали мне свои сообщения, которые, по моему мнению, должны быть напечатаны в нашем журнале, ввиду их несомненного научного характера.
«Известия тамбовской учетной архивной комиссии», №7
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.