Oct
11
Противоцерковные движения в Тамбовской губернии. Часть 5
October 11, 2012 | 1 Comment
Глубокий интерес по религиозно-мистической оригинальности представляет нам секта хлыстов, иначе называемых шелапутами, богомолами, истинными христианами и Давыдовым согласием. К окружавшей их действительности хлысты относились с полным отрицанием. Они говорили так: «весь мир погряз в ужасных грехах», только и есть наше малое чистое стадо».
Один из хлыстов, фельдфебель Тюкалов, в следующих выражениях характеризовал своих православных сотоварищей: «живу я грешный среди свиней и другихъ дикихъ зверей, не имеющихъ боготканной одежды и небесной пищи. Угоднички Божии! Молитесь за насъ и омывайте насъ крещениемъ чистой совести. О горе! гонятъ на духа святаго, а въ насъ благодать».
Хлысты тщательно укрывали свое богослужение от православных. Все знали, что они веруют в беспрерывное и периодическое возрождение Христа, как духа Божия, что у них есть самозванные богородицы, пророки, апостолы и архангелы и что они часто подвергаются самым сильным нервным экзальтациям, принимаемым за наитие св. духа. Но обрядов их не знали и потому на этот предмет возникали у нас легенды.
О хлыстовских собраниях у нас говорили так: «соберутся хлысты в какую-нибудь просторную избу и бегают кругом чана с водою, приговаривая: хлыщу, хлыщу, Христа ищу. Тогда некто выходил из чана и начиналось общее беснование».
Более подробные официальные сведения о богомольской секте получились у нас в 1850 году по следующему случаю.
В одном селе Борисоглебского уезда проживало многочисленное семейство купцов Аникеевых. Их было три брата: двое женатых и один холостой. У одного из первых вдруг заболела жена и стала кричать. Как ни лечили больную, ничего не могли сделать. В это время к Аникеевым приехали по торговым делам крестьяне Тимофеев и Козьмин. Оба они были хлысты. Случилось так, что они были свидетелями припадков Аникеевой. Тогда Тимофеев сказал больной:
—Хочешь, я исцелю тебя ниспосланием благодати Божией?
Больная согласилась.
—Так приезжай ко мне под рождество. У тебя внутри бесы и ты постись, тогда бесы сами выйдут.
В назначенный день семья Аникеевых поехала в село Туголуково к Тимофееву, в просторной избе которого собрано было многочисленное общество. Тут была вдова-крестьянка Астафьева с целой свитой черничек и странниц. Все собрание относилось к ней с величайшим почтением и именовало ее матушкой, чудотворкой и богородицей. Тут же был настоятель Перфил Катасонов, к которому сама Астафьева обращалась, как к набольшему.
В избе, по словам одного из Аникеевых, был настоящий рай. Пели разные стихи и все целовались без разбору и стыда. Перфил Катасонов подозвал к себе приезжих и громко произнес: «теперь все ваши грехи я принял на себя. Да мяса, смотрите, не ешьте, сам Христос его не ел и в пасху его не кладут, и в храмах Божиих не ставят сальных свечей, а постные восковые; да помните, что храм внутри вас гораздо дороже всякого храма».
Неожиданная проповедь закончилась следующими словами: «бог вас прощает и я, Перфил, прощаю».
На масленицу Аникеевы поехали в деревню Афанасьевку к крестьянину Козьмину, которого его единомышленники называли сердцеведцем. Перфил Катасонов был уже там. Входя в избу, все подходили к нему и целовали его руку и щеку, а он указывал входившим их места. Когда вошли в собрание Аникеевы, им приказано было открыть рты и настоятель туда дышал. Таким образом приняты были в богомольское общество новые члены. После этого все стали петь канты на мотивы нищенских песен и беседовать, величая друг друга святыми, а с наступлением ночи богомолы легли спать, как попало. В ночной темноте слышались то религиозные канты, то молитвы, то сдержанный смех и фривольные шутки…
Утром все богомолы пошли к Астафьевой и при входе кланялись ей в ноги и целовали ее. Между тем Козьмин начал делать из соломы кольца.
—На что это?— спросили Аникеевы.
—А это венцы для получивших благодать.
В это время Катасонов вышел на середину избы, обнявшись с чудотворною, которая всех манила к себе рукою. Катасонов посадил Астафьеву себе на плечо.
—Для чего это?— стали спрашивать Аникеевы.
—На них сошла благодать,— отвечали им. Тогда все стали на колени, кроме настоятеля, и начали каяться во грехах: «я — блудница, я — обманщица, говорили женщины». А я — клеветник, насильник, гордец» — перебивали мужчины.
Действие закончилось причастием. Богомолы ели кусочки черного хлеба и запивали их теплой водой.
«Как вода сплывает,— приговаривали они,— так бы грехи сплывали, и тот хлеб наш— слово Божие, а вода — слеза народная».
Несмотря на то, что богомолы шли к причастию весьма охотно, Катасонов вооружился кнутом и подгонял всех к столу.
Подобные собрания стали повторяться чаще и чаще. Аникеевы горячо относились к ним. Но один из них, младший брат Федор, понял наконец свою ошибку и донес обо всем духовному и светскому начальству.
Началось следствие. Следователь ассесор Матвеев дознал, что хлыстовщина обнаружилась у нас еще в 1761 году, а усиленное распространение ее началось в начале текущего столетия в селе Перевозе Кирсановского уезда.
Главным распространителем богомольского учения был у нас крепостной крестьянин Абакум Копылов. В свое время он сам рассказывал, что ему будто бы постоянно представлялись ангелы, которые сладкогласно пели и говорили ему, Абакуму: постись и молись! «И я,— прибавлял он,— ничего не ел 8 недель и стало мне легко».
Абакум стал жить уединенно и изнурять себя постом. Соседи и домашние постоянно видели его задумчивым и бледным. Он перестал ходить на барщину и молча переносил за это суровую барскую расправу. Крайний мистицизм Абакума Иванова породил наконец следующую галлюцинацию: «однажды,— убежденно говорил он,— я постился 40 дней и вот явились ко мне два ангела и понесли меня к престолу Божию на седьмое небо. В трепете стал я пред владыкою и он повелел мне читать божественные книги и отыскивать в них средство, как людям спастись».
Эту речь первый выслушал Перфил Катасонов — Абакумов работник.
Все общество Кирсановских богомолов сразу уверовало в своего великого учителя. В богомольских хатах шли оживленные разговоры о том, как милостиво и любовно встретил сам Господь Бог Абакума Ивановича. «Когда Абакум взять был на седьмое небо,— толковали крестьяне,— то по всему небу прогремел Божий глас: сей есть сын мой возлюбленный, о нем же благоволих… Тогда на богомольских собраниях стали будто бы совершаться чудеса: сиял ночью свет, свечи сами загорались и дух пророческий овладевал многими. То было время, когда Тамбовские хлысты надеялись на всероссийское распространение своей секты. «Наша вера,— говорили они,— воистину истинная и за нее умрем мы. Темные крестьяне между прочим уверены были в том, что у них есть свой патриарх в Петербурге и что сила его у царя великая.
Ересь быстро стала распространяться в селах: Уварове, малой Грибановке, Туголукове, Афанасьевке, Перевозе, Коптеве, Мосоловке и Березовке. Абакум Копылов и сын его Филипп громко проповедовали: «веруйте в нового Иисуса, обновляя плотское духовным. Веруйте, что Христос был богочеловек, т.е. дух Божий входил в него, но это и теперь может быть».
Во время богомольских сборищ певались разные канты, молитвы и стихи. Наиболее употребительные стихи и канты начинались так:
1) Идет мальчик по дорожке,
Ко Христовой прямо ножке…
2)Где ты, агница, сокрылась?
Что от Бога удалилась?
О душе твоей скорблю,
Потому что я люблю…
3) Бессмертный царь и обладатель,
Правитель неба и земли,
Всея вселенныя создатель!
Прими молитву, глас внемли…
4) Пробудись от сна, невеста,
Се полунощи жених.
Яко тать грядет безвестно
С мертвыми судить живых…
5)Потоп страшный умножался,
Народ видя испугался…
Гнев идет, гнев идет…
Что касается молитв, то главные из них запевались следующим образом:
1) Господи Боже наш, введи меня раба в духовный мир…
2) Плачемся и ужасаемся, яко на всякий час помышляем: придут судьи Божьи дела судить…
3) Да восплачется мать сыра — земля перед образом и престолом Господним…
Следствие ассесора Матвеева, при участии духовных депутатов и мирских понятых, между прочим выяснило, что нравственный быт хлыстовской секты отличался особенным воздержанием и сравнительной скромностью.
«По нашей вере,— говорил крестьянин Николай Копылов,— не надо есть мяса, курить табак, пить вино, ходить на игрища, ругаться скверными словами, употреблять картофель, лук и чеснок, ибо они у язычников были заместо богов. Также не надо носить серег, ожерелий и колец. И близость иметь с женами тоже не надо. Лишнее мы приносим к настоятелю и он помогает бедным, и все мы помогаем, но тайно.» *)
Первым известным христом в Кирсановском уезде был Абакум Копылов. В богородицах ходила у него Татьяна Черносвистова.
Вторыми христом и богородицей были Филипп Абакумов и Мелания Захарова.
Третьими — Николай и Анисья Копыловы. В это время в Кирсановском и Борисоглебском уездах образовались три самостоятельных хлыстовских собрания с особыми настоятелями и настоятельницами. Изредка три корабля собирались вместе. Догматического различья между ними не было. Была одна нравственная рознь, зависевшая от темпераментов ересеначальников. Так, у Анисьи Копыловой собрания были чинные, а у Перфила Катасонова творили чудеса. Там мужчины и женщины раздевались донага, подражая Адаму и Еве, неистово плясали, вслух исповедовались во грехах своих, громко вскрикивали и плакали и после ложились вповалку, духовник с духовницей. То была несомненная экзальтация, как следствие крайнего напряжения нервов… На суде хлысты так оправдывали свое поведение: «мы исполняем житие св. пророка Давида — скачем, играем, пасху славим вечную.»
Темных мистиков осудили весьма строго. 75 человек посадили в остроги, где половина их умерла от цинги. Потом еще забрали 410 человек и всех их переселили в Закавказский край. Но оставалось еще много тайных хлыстов, посещавших православные храмы и принимавших духовенство. Эти тщательно укрылись и ожесточились, выражая свои протесты одними храбрыми словами.
*) В основание чистоты между мужем и женой хлысты приводили следующие слова Писания: брак честен и ложе нескверно.
Назад | Оглавление | Далее
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.
Comments
1 Comment so far
Аввакум Копылов был крепостным крестьянином села Перевоз Кирсановского уезда Тамбовской губернии . Он с молодых лет знал книжную грамоту, читал священные книги , подолгу молился и постился . Частыми постами и молитвами он довёл себя до состояния мистической экзальтации, во время которой ему стали являться ангелы . По рассказам хлыстов, однажды после сорокадневного поста, во время которого Копылов ничего не ел и не пил, он был взят ангелами на седьмое небо, причём его тело оставалось на земле, а душа была представлена Богу. Там, на седьмом небе, Копылов говорил с Богом «из уст в уста», и Бог повелел ему читать божественные книги и отыскивать в них средство, как людям спастись. По преданию, когда Копылов беседовал с Богом, по всему небу прогремел Божий глас: «Сей есть сын мой возлюбленный, о нём же благоволих».