Oct
13
Посольство Шацкого воеводы А.И. Зюзина в Англию. Часть 1
October 13, 2012 | Comments Off on Посольство Шацкого воеводы А.И. Зюзина в Англию. Часть 1
Цель посольства Зюзина к Иакову I-му заключалась, как мы сказали уже, в извещении об избрании Михаила на престол и о причиненном от поляков и шведов разорении Российскому государству. Кроме того, послам Зюзину и его товарищу, дьяку Алексею Витовтову, вменено было в обязанность войти к Аглицкому королю с прошением о даче вспоможения противу поляков и шведов деньгами и военными припасами. По дороге Зюзин и Витовтов должны были заехать к Датскому королю Крестьянусу, к которому была царская грамота о пропуске посольства. В посольской инструкции Шацкому воеводе велено было подробно разузнавать, кто с кем из иноземных государей в войне или мире, так как Московское государство пребывало тогда в полном неведении условий и фактов западно-европейской политики.
28 июня 1613 года в посольском приказе Зюзину и всей его свите было объявлено: «царь и великий князь Михаилъ Феодоровичъ велелъ дворянину и наместнику Шацкому для своего государева великаго дела идти къ Англинскому королю Якубу Ондреевичу въ послехъ, а идти ему на Вологду Двиною къ новому Архангельскому городу не мешкая, а проехавъ на Вологду взять ему у князя Ростовскаго суда, и какъ приедутъ къ Архангельскому городу и о томъ отписати государю царю и великому князю Михаилу Феодоровичу къ Москве.»
22 августа 1613 года послы прибыли в Архангельск 29 сели на Английский корабль и в сопровождении подьячего Андрюшки Семенова да переводчика из Московских немецких толмачей Андрюшки Андреева отправились в продолжительное путешествие.
«Сентября 3-го, доносил впоследствии Алексей Иванович Зюзин,— учалъ быть на море ветръ и насъ по морю носило по 19 число. И намъ посламъ и всякимъ людямъ скорби были великия. И пронесло корабль мимо Шкотцкой земли и октября 13-го увидели мы берега Аглицкие.»
Англия произвела на наших послов, весьма понятно, самое сильное впечатление. Привыкши видеть у себя на родине деревянно-соломенные поселения, почти совершенно чуждые европейской культуры, наши наивные путешественники всему удивлялись в заморском царстве и недоумевали по поводу басурманской хитрости и богатства.
«Города въ Англии,— писал Зюзин,— каменные и посады у нихъ великие. По морскому берегу села и деревни многия. Въ вотчинахъ королевскихъ и боярскихъ и у удельныхъ князей и иныхъ ближнихъ людей въ селахъ и деревняхъ устроены каменныя палаты великия и высокия и домы все каменные.»
22-го октября послы Темзою подошли к Лондону. В тот же день был у них на корабле Английский гость Иван Ульянов и от королевского имени опрашивал: «великий государь наш король Якуб Ондреевич велел вам поклониться и о здоровьи спросить.» И послы на королевском к себе жалованья челом били. Вскоре к ним приехал воевода Капитон (капитан?) и с ним служилых людей 12 человек для их посольского обереганья.
Когда послы ехали в Гревзенд, то была стрельба великая, со всех береговых укреплений. «А наряды у нихъ,— замечают послы,— многие и великие.»
В Гревзенде, где Зюзина встретило человек 200 и больше и челом ему ударили, русское посольство пробыло по 25-е октября. Здесь его посетил королевский уполномоченный Томас Фомин Смит и спрашивал от имени Иакова I-го о царском здоровье. И послы отвечали: «Божиею милостию государь нашъ на своихъ великихъ и преславныхъ государствахъ российскаго царствия въ добромъ здоровье.»
26-го октября, после торжественного въезда в Лондон, причем Зюзин и Томас Смит ехали в одном экипаже, послы отправились на аудиенцию в лодках. По этому случаю опять была стрельба великая: с кораблей со всех стреляли и изо всего берегового наряду. А как стрельба поминовалась, князь Томас говорил: «такая стрельба была по королевскому веленью для великаго государя царя и великаго князя и для вашей посольской чести, и ни которымъ посламъ иныхъ государствъ въ Аглицкой земле такой чести не бывало.»
На берегу послов встретили королевские придворные в богатых бархатных кафтанах с цепьми золотыми верхом и пеши. «И были жъ тутъ,— описывает Зюзин,— королевские дворовые люди и драбанты въ цветном платье съ протазаны золочеными человекъ съ полтораста, а напереди и назади у нихъ золоченые королевские признаки. Да и многие всякие люди въ те поры были изшедчи.»
По обыкновению, дворянину Зюзину дана была правительством подробнейшая память относительно всех его поступков, слов и чуть ли не помышлений.
Если его спрашивали про великого государя, он отвечал в самом надменном тоне; если любопытствовали про Заруцкого и Маринку и про иных государевых ворогов, Зюзин говорил исключительно по писанному. «А пуще всего,— докладывал он впоследствии в Москве,— берегъ я высокую государскую честь, чтобъ не было ни какой порухи государевой славе.»
Понятно, что торжественные встречи в Англии крайне льстили национальному и личному честолюбию нашего Шацкого воеводы. Послы с блестящею Английскою свитою приехали в посольскую квартиру, пышно здесь пообедали и немало пили за царское и королевское здоровье. Относительно последнего пункта в посольской инструкции ничего не было сказано, поэтому Московские гости в служении Бахусу ничуть не отставали от своих гостеприимных хозяев…
Значительно подгулявши, Зюзин в конце обеда стал хвалиться Московскими обычаями. «Служим мы великому государю своему, покрикивал он толмачу Андрееву,— с прямым радением и во всякой холопьей правде стоим не по-вашему.»
В следующие дни послы стали добиваться королевской аудиенции. Между тем их возили по городу и показывали им разные редкости, к которым они старались относиться равнодушно. Король принял наших послов уже 7-го ноября. Прием был устроен в одном из загородных дворцов. Зюзина и Витовтова близ королевской резиденции встретили с музыкою, колокольным звоном и стрельбою. Дворяне и войска стояли по всему посольскому пути шпалерами.
О самой аудиенции Зюзин доносил царю так: «вшедъ въ великую палату, усмотрели мы Его Величество Якуба короля, его королеву Анну и королевича Карлуса, какъ они сидятъ по своимъ государскимъ местамъ. Сиделъ Якубъ король на своемъ королевскомъ месте, а съ нимъ съ левыя руки королева Анна на особомъ месте, а королевичъ у отца своего — съ правыя руки, только немного подалее отъ него. И подъ ихъ королевскими местами сделанъ рундукъ для вышины по дворскому обычаю.»
Когда послы дошли до середины тронной залы, то король, королева и королевич встали с своих мест. Зюзин и Витовтов в своих парчевых кафтанах и с громадными собольими горлатными шапками в руках медленно и важно приближались к королевскому рундуку. Тогда Иаков I-й и королева Анна отошли от своих кресел навстречу послам больше сажени, а принц Карлус спустился с тронного возвышения на одну ступень и снял шляпу.
Алексей Иванович Зюзин с товарищем, отдавши королю и его фамилии царский поклон, молвил: «Бога въ Троице славимаго милостию великий государь царь и великий князь Михаилъ Феодоровичъ всея Руссии самодержецъ, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Сибирский, государь Псковский и великий князь Смоленский, Лифляндский, государь Тверския земли и Карталинскихъ и Грузинскихъ царей и Кабардинския земли, Черкасскихъ и Горскихъ князей государь и обладатель — брату своему любительному Якубу королю Аглинскому, Шкотцкому, Фряцскому, Индийскому и иныхъ и королеве Анне и королевичу велелъ поклонитися и здоровье свое сказати.»
После этих слов Зюзин начал читать королю Иакову царскую грамоту, тщательно переписанную и дотоле обернутую в богатую шелковую материю. Содержание грамоты мы приводим в сокращении.
Назад | Оглавление | Далее
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.