Sep
11
Тамбовский летописец. Часть 7
September 11, 2012 | Comments Off on Тамбовский летописец. Часть 7
Город Тамбов подвергался частым и опустошительным пожарам. Убогие Тамбовские жилища горели от поджогов, издавна излюбленных разными отверженцами нашей всенародной жизни, горели они от нашей неосторожности и было великое пожарное раздолье вследствие скученности и воспламенимости построек и почти совершенного отсутствия огнегасительных снарядов. В 1804 году, по обыкновению, значительная часть города Тамбова выгорела. На это обратил внимание сам император Александр 1-й и пожертвовал в пользу погорельцев 1440 рублей в дар и 13,355 рублей в ссуду без процентов. Тогда городское управление приняло меры к обеспечению города от пожаров. С этою целью сделаны были и теперь существующие спуски к реке Цне, против женского монастыря для регулирования реки Студенца устроена была мельница, и в то же время позаботились о местной пожарной команде, которая до того времени была поистине в ужасном положении. При трех Тамбовских съезжих избах подрядчики держали по 4 лошади для возки пожарного инструмента, т.е. бочек, багров, щитов и маленькой ручной трубы. Этот пожарный инструмент был в полном расстройстве. «Пожарныя сани,— доносил один частный пристав своему начальству,— у насъ сломаны, щиты съ войлоками пришли въ ветхость, крышки у бочекъ требуютъ починки, тележныхъ колесъ подмазывать нечемъ»…
Вероятно, город слишком мало сделал для улучшения пожарного инструмента, потому что и после 1804 года у нас нередко выгорали целые улицы и сотни семейств подолгу оставались без всякого крова. Особенно памятен в этом отношении 1815-й год, когда губернатор А.М. Безобразов принужден был объявить Тамбов на военном положении. Кругом Тамбова день и ночь стояли тогда солдатские караулы, пути сообщения были прерваны; производились многочисленные аресты и допросы поджигателей… То было время поголовной паники и особенно было жутко тогда воспитанникам военно-сиротского училища, которых городские обыватели не без основания обвиняли в поджогах. Тогда же попал под суд местный Катилина, советник казенной палаты Гороховский. Гороховский, знаменитый взяточник и хищник своего времени, составил смелый план, к осуществлению которого привлек массу бедной учащейся молодежи. Цель его заключалась в поджоге города и грабеже. Странно это, конечно, но не невероятно, потому что летописи русской истории представляют нам немало таких ужасных типов, которые всю цель жизни своей поставляли в одной наживе, преследуя ее всеми средствами. Видели эти темные отщепенцы русского народа истинного Бога в одном золотом тельце и ему одному всячески служили…
Между прочим Тамбовское городское управление озабочено было в 1804 году исправлением городских путей сообщения. Долгие и поперечные улицы весною и осенью были тогда положительно непроездны. На одной из них чуть не затонул архиерей Феофил. Тогда начали делать на этих улицах гати, но все они более или менее скоро потонули в Тамбовской вязкой тине. В особенности грязно было в слободах, которые в 30-х годах были выселены из Тамбова и составили в настоящее время так называемые выселки.
Одним был хорош Тамбов в 1804 году, именно дешевизною съестных припасов. Лучшая говядина стоила тогда 31/2 копейки фунт, четверть лучшей ржи — 2 рубли 75 копеек, четверть гречихи — 2 рубля, фунт печеного хлеба — копейка, фунт осетрины — 13 копеек, фунт паюсной икры — 25 коп., фунт зернистой икры — 15 коп. и фунт меду тоже 15 копеек. О дровах, приводящих в отчаяние современных Тамбовских обывателей, и говорить нечего: базарный воз хороших дров стоил тогда только 5 копеек.
С половины второго десятилетия XIX века в Тамбове начинаются некоторые культурные усовершенствования. В 1815 году помещик Маслов положил начало Тамбовскому городскому театру. Труппа была набрана приезжим актером Бобровским из местных жителей и, конечно, была весьма невысокого достоинства. Самое помещение для спектаклей было весьма неудобно и некрасиво; оно состояло из деревянного балагана, выстроенного на площади против присутственных мест. Цены на места назначены были от 4-х рублей до 1 рубля. Тем не менее губернская публика отнеслась к этому нововведению с сочувствием. Местное начальство распорядилось было отнять для театральных представлений две просторные залы в главном народном училище, но, к счастью, за интересы учебного дела вступился Петербургский генерал-губернатор Вязмитинов, который нашел неприличным жертвовать школою для театра *).
С мая 1818 года в Тамбове начали производиться значительные гидротехнические работы на сумму около 150,000 рублей. В это время исправлен большой старинный канал, проходящий посреди города и в настоящее время. Инженерные работы произведены были подполковником Янишем и поручиком Сомовым. Рабочие были вызваны из Лебедянского уезда и из Витебской губернии. К несчастью, работа шла весьма медленно и неискусно. Строители получали награды и наживались, а канал так и не получил свежей и чистой воды до сего дни. Только в течение двух лет до 1824 года города Тамбов имел у себя бассейн чистой воды, в 60 сажень ширины и 8 сажень глубины. В 1822 году наш город начали мостить. При этом воспользовались прежде всего бутовым камнем, заготовленным еще по распоряжению Г.Р. Державина. В виду дороговизны камня открыта была подписка по всей губернии для сбора денег на устройство Тамбовской мостовой. Собрано было 140 тысяч рублей, но все эти деньги, можно сказать, потонули в Тамбовской грязи, потому что и после 1822 года только две улицы в Тамбов были удобны для конных и пеших.
Несколько ранее описываемого нами времени обращено было внимание на общественную гигиену. Виновником этого был врач Риккер. Риккер имел в Тамбове продолжительную и обширную медицинскую практику. Тем не менее он умер бедняком, потому что большинство его пациентов пользовались его услугами даром. Житейские практики, по обычаю, смешивали его бескорыстие с умственною ограниченностью, а богатые купцы-бакалейщики положительно ненавидели его за стремление иметь судебно-медицинский надзор за их коммерцию. Риккер был одинок в своей борьбе с темным хищением и потому, понятно, в честных предприятиях своих имел слабый успех. В 1805 году он обратился к Тамбовскому губернатору Кошелеву с следующею докладною запискою: «въ продолжение моей практики я заметилъ, что у некоторыхъ больныхъ отъ продающихся в погребахъ по Тамбову виноградныхъ винъ делаются спазматическия колики. Изъ сего я заключаю, что оные вина для удобрения въ одномъ только цвете и крепости подмешиваются какими-нибудь вредными и ядовитыми составами, какъ точно и случилось в городе Шацке. Тамошния вина, по освидетельствовании во врачебной управе, оказались подмешанными вредными составами: сулемою, цилибухой, крепкой водкой, купороснымъ и янтарнымъ масломъ. Посему не соблаговолено ли будетъ приказать полиции обще съ медицинскими чинами отправиться въ погреба и трактиры города Тамбова для освидетельствования оныхъ съ наблюдениемъ медицинскихъ правилъ.»
С этою докладною запискою Риккер обратился к губернатору лично и уговорил его назначить следственную комиссию. Но дело пошло слишком формально. 15 февраля 1805 года врачебный инспектор Отто Гирш с майором Клементьевым свидетельствовали Тамбовские погреба и трактиры, причем каким-то образом все вина оказались хорошими. «А спазматическия колики,— докладывала кому следует врачебно-полицейская комисия,— быть можетъ происходятъ отъ излишняго употребления техъ виноградныхъ винъ или по несходству въ сложении тела для употребления оныхъ.»
После этой неудачи Риккер все-таки не оставил честной и полезной своей деятельности. Он первый потревожил Тамбовскую уличную грязь и настоял на том, чтобы осенью и весною вывозили навоз, сор и падаль за город в предупреждение смрада и болезней.
*) Вот какие пьесы играны были на Тамбовской сцене до 30-х годов настоящего столетия: Лиза или торжество благодарности, Россы в Италии, ненависть к людям и раскаяние, Сын любви, Казаки в Швейцарии (драмы). Комедии: мужья-женихи своих жен, ссора или два соседа, Дон-Жуан. Оперы: Медведь на постое, Жид в бочке, Правдивый лжец. Не обходилось и без трагедий. Давали Поликсену, Фингала, Ксению и Темира, Сорену и Замира.
Назад | Оглавление | Далее
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.