Sep
25
Тамбовские писцовые книги. Часть 3
September 25, 2012 | Comments Off on Тамбовские писцовые книги. Часть 3
В царствование царя Феодора Алексеевича уполномоченному села Питерского, Моршанского уезда, Савке Корнилову, сыну Зайцеву дана была из писцовых и межевых книг выпись на тяглую и оброчную землю и в той выписи было написано:
«Село Питерское, на реке Цне, а въ немъ церковь Пресвятыя Богородицы Казанская древяна съ трапезою, крыта тесомъ, на церкви глава обита чешуею, на ней крестъ и яблоко опаиваны белым железом, а въ церкви образовъ довольно (следует перечень) и писаны они на празелени, межъ ними образъ благоразумнаго разбойника; сосуды церковные оловянные, ризы миткалинныя, оплечье червчатой тафты, подризникъ полотняный, оплечье крашенинное, эпитрахиль — камка синяя, опушена киндякомъ; поясъ нитяный. А книги церковныя старой и новой печати и оныхъ полный круг.»
В XVII столетии село Питерское было уже значительным поселением. Это видно из следующего продолжения нашей писцовой записи: «в томъ же селе Питерскомъ другая церковь великаго чудотворца Николая древяна на подклетяхъ, олтарь прирубленъ, крыта тесом, на ней крестъ древянъ, а въ церкви образовъ довольно (между ними опять образ благоразумного разбойника). Передъ образомъ Спасовымъ паникадило медное о 12-ти перахъ, у паникадила кисть нитная, да въ олтаре престолъ поволоченъ съ трехъ сторонъ выбойкою, а съ четвертой — холстиною. У образа Пресвятыя Богородицы прикладъ денегъ рубль 7 алтынъ 2 денги, предъ образомъ подсвечникъ древяный, а весу въ немъ три гривенки. Колокольня рублена въ четыре стены, крыша шатром, на верху крестъ древянъ, на колокольне три колокола. А обе те церкви — строение священника Ивана Григорьева съ прихожаны и около церквей площади для погребения умершихъ, длиннику тридцать сажень, поперечнику тожъ.»
Из этого описания Питерских церквей без всякого объяснения видна их скудость, особенно во внутреннем украшении и облачении. При этом, между прочим, обращаем внимание читателей на странную икону благоразумного разбойника, по-видимому указывающую на особенности нравов отжившего Тамбовского народонаселения…
Даже следует перечисление жителей села Питерского, начиная с духовенства.
«У церкви попъ Иванъ Григорьевъ и у него дети: Митька 12-ти лет, Лазарка 8-ми, Федотка 5-ти лет, Марька — году. У него жъ братья: Якушка, Федотка, Ларька съ детьми. При той же церкви церковный дьячекъ Сафрошка Самсоновъ и у него дети Ивашка да Степка, оба женаты; у Ивашки дочь Параска — году, у Степки сын Фирска — полугоду. Да при той же церкви просвирница Марьица Никитина».
Земельный надел Питерского причта, сравнительно с теперешним таковым же обеспечением духовенства, был вполне удовлетворителен. Это видно из дальнейших слов писцовой книги.
«А попу съ причтом государева жалованья пашенные земли дано противъ писцовыхъ книгъ Богдана Карпова да дьяка Третьяка Копнина по 24 десятины въ полте, а въ дву потому жъ, изъ завытной крестьянской земли. А свиные покосы ему съ причетники косить 300 копенъ. И чтобъ у него попа ссоры не было, дана той церковной земле межа отъ дуба, что стоитъ у речки Ивенки, а на томъ дубе две грани, прямо поперегъ поля на столб, на немъ две грани, а отъ того столба столбовой дорожкой на столбъ же, на немъ две грани.»
Всех крестьянских тягловых дворов в селе Питерском было 80, да 6 дворов бобыльских людей.
«А оброку имъ бобылямъ,— говорится в писцовой записи,— въ казну великаго государя платить съ бобыльского двора по 8 алтынъ и по 2 деньги на годъ.»
Перечень крестьянских дворов и их обитателей, конечно, неинтересен и потому мы значительно сокращаем его. Выдержку из этого перечня мы приводим единственно с тою целью, чтобы показать тягловые отношения Питерских крестьян к казне.
«Вытчикъ Степка Андреевъ, тягла подъ нимъ полдесятины, а у Сеньки Шелудяка тягла десятина, а у Аникея Бражникова тягла четь десятины, отецъ его Гаврилка посланъ на службу на Дон. Да у Сеньки Ильина тягла полчети десятины; у Ивашки Кузнецова тягла четь десятины да у него жъ, купленный детина Литовского полону Ивашка Михаилов да Литовскаго жъ полону детинка Наумка 2-хъ летъ. У Антипки Иванова тягла 1 1/2 десятины.»
Земельный надел Питерских крестьян был очень щедрый. Под дворами и животинными выпусками у них было по 30 десятин.
«Пашутъ же оные крестьяне,— продолжают писцовые книги,— по 16 десятинъ въ поле, а въ дву потому жъ, сена косят по 500 копенъ. Да они жъ крестьяне пашутъ сверхъ своихъ тягловыхъ жеребьевъ завытной земли по 11 десятинъ въ поле, а въ дву потому жъ; сена на все выти 1666 копенъ. Да у нихъ же сверхъ их дачи лишней примерной земли 2507 десятинъ въ поле, а во всехъ трехъ поляхъ 7521 десятина. Да четвертной пашни 15042 четверти и та примерная земля, дикая степь, отдана имъ же крестьянам въ оброкъ. А въ лесъ имъ, села Питерского крестьянамъ, въезжать въ черный Ценский лесъ и сечь хоромный и дровяной лесъ опричь бортнаго деревья».
В имеющихся у нас писцовых отрывках одна и та же речь, кроме села Питерского, ведется еще и о следующих селах: Алкужах, Серповом, Алгасове, Темашеве и Мутасьеве. Там же есть сведения подобного рода и о бывшей Мамонтовой пустыни. Таким образом оказывается, что экономический быт наших крестьян XVII века отличался вполне удовлетворительным состоянием, крайне завидным для современного обезземеленного крестьянства.
«Село Алкужи,— сказано в писцовой записи,— на реке на Цне и на реке Пичаеве. А въ немъ церковь воскресения Христа Бога нашего древяна на подклетяхъ, и та церковь крыта тесомъ, на ней верхъ шатровый, на осмерике глава обита чешуею, крестъ и яблоко опаиваны белымъ железомъ, а въ церкви иконъ довольно (между ними на северныхъ дверяхъ опять образъ благоразумнаго разбойника). Евангелие на престоле печатное въ десть, поволочено бархатомъ, евангелисты медные и ветхие; сосуды церковные древяные, воздухъ объяри золотныя, покровы атласъ золотный, ризы и подризникъ полотняные, оплечье выбойчатое, эпитрахиль выбойчатая, а книгъ печатныхъ и письменныхъ полный кругъ».
В селе Алкужах дворов тяглых крестьян и бобыльских было ровно столько же, сколько и в селе Питерском, т.е. 80 тяглых и 6 бобыльских. Но, очевидно, в селе Алкужах в XVII столетии жить было небезопасно и нелегко. На это указывает следующая характерная приписка бывшей в наших руках писцовой записи:
«А въ томъ селе Алкужахъ увечныхъ 122 человека. Да изъ того жъ села бежало на Донъ 280 человекъ».
О селе Серповом наши документы говорят так:
«Новосельского десятку село Серповое на реке Серповой, а въ нем церковь обновления Храма воскресения Христа Бога нашего древяная на подклетях, рублена въ красномъ лесу; кровля ветха; на церкви крестъ древяный, а въ церкви строение иконъ немалое и на иконахъ убрусцы кумачные красные; сосуды церковные древяные, воздухъ и покровъ выбойчатые, опушены кумачемъ краснымъ. Колокольня у той церкви на одномъ столбе, крыта тесомъ,— на ней 2 колокола».
Духовенство в селе Серповом обеспечено было землею сравнительно небогато. Ему дано было 24 десятины в поле да сена 200 копен. Состояло оно из следующих лиц: попа Мирона Иванова («а у него детинка польскаго полону Никитка Федоровъ 13 летъ») и дьячка Алешки Матвеева («да у него купленый человекъ полякъ Федька»).
Село Серповое было служилое и потому в XVII веке посылали из него на службу великого государя на Дон по 416 человек.
Надел Серповских крестьян был такой же, как у жителей сел Питерского и Алкужей. Межи означены были у них по обычаю деревьями, столбами и ямами, а в ямах уголья, береста и черепья.
Назад | Оглавление | Далее
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.