Nov
5
Постепенное развитие народного просвещения в Тамбовском крае. Часть 6
November 5, 2012 | Comments Off on Постепенное развитие народного просвещения в Тамбовском крае. Часть 6
Некоторые чиновники любили отличаться дикоухарскими подвигами и буйством. Так, коллежские регистраторы Григорьев и Жильцов сговорились ехать в село Сасово к вольнопрактикующему врачу Кюнеру. Приехали они к нему ночью, в великую пятницу, и именем генерал-губернатора потребовали документы на звание врача и на право лечения в селе Сасове. Документов этих на тот случай у Кюнера не оказалось и он вынужден был заплатить счастливым коллежским регистраторам 120 рублей. Получив эти деньги, мнимые генерал-губернаторские чиновники не торопились уехать восвояси и до свету прогуляли на счет злополучного Кюнера.
Крайне ограниченные в умственном отношении прежние дельцы наши были однако весьма изобретательны в деле всяких благоприобретений. В 1823 году генерал-губернатор Балашов приказал во всех селах Тамбовской губернии поставить столбы с обозначением на них названий этих сел и числа дворов и душ. Кажется, из этого правительственного распоряжения трудно было чиновникам извлечь для себя какую-нибудь пользу. Между тем Липецкий исправник Ханыков и тут нашелся. Он поручил ставить столбы по селам Липецкому мещанину Кутышкину с обязательной платой со стороны каждого села за столб по 25 рублей и более половины этого сбора брал себе. В том же году губернский секретарь Сергеев взялся написать молоканам прошение на высочайшее имя и в этом прошении разбранил православных так, как не удалось бы самому закоренелому сектанту.
Перебирая разные архивные связки за описываемое нами время, мы встречали массы прошений разных молодых людей, стремившихся к канцелярской карьере. Некоторые выдержки из этих прошений покажут нам тот материал, из которого слагалось отжившее наше чиновничество. Недоросль Филатов например пишет: «обучась дома российской грамате читать и писать, ныне имею я ревностное желание вступить въ статскую Вашего Императорскаго Величества службу». Исключенный ученик Семинарии Никольский пишет уже несколько откровеннее: «по слабости моего здоровья и некоторыхъ понятий исключенный из духовнаго училища, но теперь поправившись въ здоровье, имею желание продолжать статскую службу въ канцелярии губернскаго правления». Другой исключенный семинарист Беляев пишет: «получивъ навсегда увольнение отъ наукъ, преподаваемыхъ въ Семинарии, я не нахожу себя более способным ни къ чему иному, кроме статской службы». Некто недоросль Львов, желая определиться в Кирсановский земский суд, писал прошение в том же откровенном тоне: «российской грамматике читать и писать отчасти умею, но дальнейшихъ наукъ не въ состоянии проходить и достигши въ совершенные лета уже не могу иметь объ нихъ понятия, и потому возымелъ ревностное желание служить».
Некоторые искатели канцелярских должностей сразу желали зарекомендовать себя пред начальством и потому в прошениях пускались в красноречие. Вот например как написал прошение в губернское правление отставной архиерейский певчий Анаевский: «обучался я въ хоре преосвященнаго Феофила гражданскому и церковному пению и для правописания российской граматике. Потом по усовершенствовании певческими дисциплинами и по спадении гармоническаго голоса я желаю поступить въ губернское правление подъ премудрую десницу начальства».
А вот свидетельство одного исключенного из духовного училища за урослостию и малоразумием ученика Кочетова, сделавшегося впоследствии довольно видным дельцом Спасской земской полиции: «ученикъ Кочетовъ чистописанию обучался довольно плохо; российской граматике и арифметике худо; пространному катехизису и славянской граматике слабо; началамъ Латинскаго и Греческаго языковъ худо. Способности Кочетовъ имеетъ слабыя и вел себя порядочно».
Подобные прошения и свидетельства попадаются, как мы сказали уже выше, в наших архивных документах сплошь и рядом. Между тем толковые прошения людей с известным законченным образованием встречались крайне редко и их процентное отношение к массе прошений малограмотных людей ничтожно.
В конце XVIII и в начале XIX столетия едва ли выше Тамбовских чиновников стояли по образованию дворяне и духовенство. О низкой степени развития всех сословий Тамбовской губернии, выразившейся между прочим в отсутствии сознания общественных и политических интересов, можно судить по следующему факту. Когда в сентябре 1822 года губернатор Крюков предложил Спасскому исправнику Кугушеву собрать в уезде деньги в пользу разоренных греков, то со всего уезда собрано было только 8 рублей… Дворянство наше нередко отличалось по крайней мере внешним образованием и некоторым знанием иностранных языков, хотя все это нисколько не мешало практиковать большинству дворянства кулачное право. А иногда среди дворянства описываемого времени попадались даже люди положительно образованные, на пример бригадир Рахманинов, основавший в селе Казинке типографию и печатавший там свои переводы и сочинения, Кирсановский помещик, друг Пушкина и поэт — Баратынский и др. Что же касается духовенства, то, за немногими исключениями, оно едва выделялось по своим понятиям и обстановке из крестьянского быта. Можно сказать положительно, что в Тамбовском крае в половине XVIII и начале XIX столетия между приходскими духовными лицами не было никого, кто интересовался бы наукой и литературой. Когда в 1786 году открывали в Тамбове главное народное училище, то Г.Р. Державин предложил Тамбовскому епископу Феодосию сочинить какое-нибудь приличное случаю слово. Феодосий за болезнью отказался от сочинительства. Тогда стали искать по всей епархии какое-нибудь мало-мальски образованное духовное лицо и не нашли никого. Неудивительно поэтому, если духовенство часто поражало прихожан поступками и выходками самого бесцеремонного свойства и если, к сожалению, еще и доселе в устных рассказах простого народа священнослужители весьма часто фигурируют в самых непривлекательных, а иногда и совершенно нецензурных образах…
Разные скандальные церковно-приходские случаи подали повод Императору Александру I-му воспретить прихожанам без меры угощать причты. В один из последних годов своего царствования Александр I-й чрез Аракчеева дал знать министру внутренних дел Ланскому следующее: «до Государя Императора,— писал Аракчеев,— доходятъ сведения о том, что при угощении светскими людьми духовныхъ лицъ некоторые изъ сихъ последнихъ, бывъ напоены до пьяна несколько разъ, отъ таковыхъ угощений умирали». Далее предписывалось подробно доносить Императору о всех тех светских лицах, которые неумеренно позволяли себе угощать духовных…
Назад | Оглавление | Далее
Все новости Тамбова рано или поздно станут древностями.